Дроздов Б.В.
Первый вопрос, который всегда задают в России после социальной или техногенной катастрофы: "Кто виноват?". Ответ стараются найти быстро с обязательным указанием конкретного лица или группы лиц. Потом уже с гораздо меньшим энтузиазмом переходят к поиску ответа на другой традиционный российский вопрос: "Что делать?".
Первый вопрос ("Кто виноват?") по своей направленности очень прост. Так же просто и стараются на него ответить.
Постараемся разобраться в концептуальной сути задаваемого вопроса с учетом того, что вопрос задается применительно к совсем непростой ситуации - произошедшей социальной или техногенной катастрофы, трагическим результатом которой часто бывают человеческие жертвы.
Вопросом "Кто виноват?" пытаются найти конкретное физическое лицо, на которого возложить ВИНУ за случившееся. ВИНА с точки зрения русского языка - это проступок, преступление, которое признается единственной причиной, источником произошедшей катастрофы, либо чего-то вообще неблагоприятного [1]. Найти виновного, значит найти лицо, поступок которого признается непосредственной причиной случившегося. Найти виновного, - это не только назвать его, но и объяснить причину случившегося, определить ясно и четко поступок виновника и установить прямую связь этого поступка (действия) с причиной катастрофой. При этом чаще всего исходят из того, что причина одна единственная, и виновник также один.
В нашем обществе принято, что с юридической точки зрения виновность лица определяет суд. Мы ни в коей мере не претендуем даже в малой части на функции суда. Наша позиция принципиально другая - мы собираемся дать лишь концептуальную проработку процедур поиска причин и выявления степени и уровня виновности с системно-аналитических позиций. Мы только рассуждаем и анализируем по поводу катастроф социального и техногенного характера. Это всего лишь попытки выработать способы понимания причин катастроф, произошедших в ситуациях сложных, противоречивых и не совсем понятных.
Ситуации, в которых возникают социальные или техногенные катастрофы, сами по себе исключительно сложны, иногда они даже с трудом поддаются осмыслению. Выделим здесь следующие элементы (составляющие) этой сложности:
- возникновению социальных или техногенных катастроф (будем называть их далее просто катастрофы) предшествуют многочисленные коллективные действия большого числа непосредственных и косвенных участников (коллективность),
- коллективные действия участников не всегда являются осознанным активным выбором, иногда они становятся непосредственным следствием всей предыстории и конкретной сложившейся ситуации (заданность обстоятельствами неумолимой силы),
- участники действуют на основе определенного уровня осознанности своих поступков и уровня понимания реальной ситуации (уровень осознания, определяемый образованием, культурой, опытом, всеобщей атмосферой в массовом сознании людей),
- в действиях всех участников всегда просматривается влияние общей ситуации, внешних и внутренних условий, основных и второстепенных факторов (ситуативность).
Простая логическая схема: "виновник - проступок - причина - следствие", для ситуаций катастроф, как правило, не срабатывает. Все оказывается значительно сложнее. С подобными сложностями нужно работать такими же сложными схемами. Простые схемы лишь вводят в заблуждение. Не зря в народе говорят: "Простота хуже воровства". Частичное "снятие" сложности может быть достигнуто использованием концептуальных схем, вырабатываемых рядом специальных научных дисциплин, одна из которых - системный анализ.
Вышеперечисленные элементы сложности могут быть сняты средствами системного анализа по следующим направлениям:
Коллективность действий может быть описана с системных позиций путем вычленения всех элементов организации - ее структуры, целей и мотивов поведения, уровня организованности и наличия элементов стихийности.
Заданность обстоятельствами неумолимой силы может быть описана генетической схемой развития событий, построенной с помощью системных конструкций.
Уровень осознания событий всеми участниками может быть описан системными рефлексивными схемами. Сами эти схемы в свою очередь достаточно сложны, поскольку с их помощью пытаются отразить процессы понимания сути вещей и оценки их реальных и мнимых последствий.
Ситуации, непосредственно предшествующие катастрофе, могут быть описаны с системных позиций как взаимосвязанная совокупность элементов и звеньев, имеющих некоторую общую направленность. Всякая возникшая ситуация имеет всегда некоторую предысторию, свои истоки и основания.
Коллективность и ситуативность действий, непосредственно предшествующих катастрофе и в процессе самой катастрофы, вынуждает сторону, анализирующую катастрофу и ее причины, скорректировать само понятие вины применительно к действующим лицам. Кроме вины конкретного лица за совершенно конкретные действия в абсолютно конкретной обстановке, следует вводить понятие вины организации как некоторой организационной целостности, конструкция которой заведомо предопределяла действия этой организации в реальной ситуации, которые могут быть оценены с точки зрения вины, то есть неумолимо вытекающих из этих действий негативных последствий.
В любом социуме действует определенная ведущая идеология, или совокупность разных идеологий, которые накладывают отпечаток на выполняемые участниками действия. Даже если официально провозглашается, что общество деидеологизировано, то есть, якобы свободно от всякой идеологии, все равно в таком обществе в явном или неявном виде господствуют определенные идеологические установки. Если из общественного сознания силовыми методами "выдавлена" до того господствующая в нем идеология, это место, как правило, сразу же захватывается другой идеологией, обычно противоположной прежней. В этой ситуации в общественном сознании начинается эпоха "сведения счетов" и "мщения", происходит слом установок, ценностей и социальных ориентиров. Победившая идеология начинает заново определять общие приоритеты и способы действий, явные или неявные (скрытые) ориентации действующих лиц. Часть реальной вины за случившееся может быть отнесена на счет этой идеологии, а значит, - и на счет самих идеологов. Но вина идеологии определяется только в пространстве адекватности (соответствия) этой идеологии реальной социо-культурной и социо-экономической обстановке, только как ее в некотором смысле "верность" или "правильность". Судить идеологию или отстаивающую ее партию как организацию по юридическим нормам неправомочно, поскольку и сама партия, и ее идеология действуют совсем в других плоскостях (пространствах) действительности, где их "судит история". Сама же эта история многократно переоценивает и переосмысливает свои события.
Вышеприведенные рассуждения приводят к представлениям об исключительной сложности самой процедуры "поиска виновного", о размытости и неопределенности круга виновных лиц, о множественности схем, объясняющих степень виновности тех или иных лиц.
Становятся понятными ситуации некоторых катастроф, при которых виновных в общепринятом юридическом смысле нет. Объяснимыми являются также отчаянные попытки служителей Фемиды поиска конкретных виновных именно в таких концептуально неопределенных ситуациях. Их задача определить виновных с правовой точки зрения, когда ситуация катастрофы не определена концептуально.
Правовая наука обращается к категориям мотивов лиц, их целей и намерений. Реальные же ситуации катастроф существенно осложняют процедуры определения степени вины в пространстве анализа мотивов и намерений, поскольку явного и осознанного злого умысла в этих ситуациях, как правило, ни у кого не бывают. Все стараются сделать, чтобы было как лучше, а в итоге, получается еще хуже, то есть "как всегда", по выражению одного нашего известного политика. Поведение всех активных участников случившейся катастрофы можно определить известной библейской фразой "не ведают, что творят".
Вышеприведенные направления снятия сложности объяснения ситуации не обеспечивают еще полной структуризации этой сложности. Всякое объяснение причин заключается в составлении некоторой объяснительной схемы, которая должна быть понятна с точки зрения массового (обыденного) сознания. Объяснительная схема должна иметь определенную убедительную силу. Сама эта убедительность имеет существенно субъективный характер. Для кого-то данное объяснение подходит, оно понятно, а для кого-то, – совсем нет.
Введем понятие плоскости объяснения (объяснительная плоскость или объяснительное пространство - ОП). ОП насыщено концептуальными схемами определенного, сообразного друг другу типа. Все возможные ОП могут по используемым категориям совсем друг с другом не пересекаться. Они могут затрагивать разные аспекты объяснения, разные разрезы всего объяснительного поля.
Каждое объяснение для слушателя, зрителя или читателя содержит долю правды. Каждое объяснение несет отпечаток исходных установок авторов объяснений. Полным же объяснением является, на наш взгляд, все множество, совокупность объяснительных схем, взаимно согласованных между собой, размещенных в полном пространстве представлений человека о мире, о человечестве, о законах и процессах, протекающих в общественной жизни.
Выделим следующие ОП, которые в своей совокупности, совершенно не претендуя на полноту и целостность, дают возможность более развернуто и всесторонне рассмотреть объяснения причин катастроф социального или техногенного характера:
Ситуативно-личностное объяснение
Это объяснение дается в терминах развития конкретных ситуаций, наполненных описаниями действий реальных лиц. В нем дается изложение смены ситуаций в хронологическом порядке, описываются действия лиц и организаций и возможные (либо предполагаемые) мотивы этих действий. Такое объяснение раскрывает генезис случившегося, показывает, КАК все происходило, что и должно служить объяснением причин произошедшей катастрофы и выявлением виновников. Выстраивается взаимосвязанная цепочка событий, ситуаций, на фоне которых эти события происходили, показывается, как последующие события были обусловлены, предопределены предыдущими событиями, как действовали в возникающих ситуациях конкретные исторические лица или персонажи разыгрываемых сюжетов, драм, трагедий, комедий или трагикомедий.
Примером ситуативного объяснения такой крупнейшей социальной катастрофы 20 столетия, как гибель Советского Союза, являлся телефильм П. Шеремета «Последний год империи», показанный по ОРТ 14 и 15 августа 2001 года. Описывалась цепочка событий: Горбачев – перестройка - подъем национализма и сепаратизма – события в Тбилиси, Карабахе, Вильнюсе – конфликт Ельцин - Горбачев – выборы в Верховный Совет РСФСР – референдум – избрание президента РСФСР – Новоогаревский процесс – ГКЧП – Беловежская пуща - гибель Советского Союза. Вся представленная в фильме цепочка событий должна по замыслу автора подводить зрителей к выводу о неизбежности и предопределенности гибели государства. Все вроде бы шло именно к этому. Социальная катастрофа была неизбежна. Конкретных виновных нет и быть не могло. Но даже при всей политической заданности автора, из приводимых интервью и фрагментов воспоминаний основных действующих лиц всей разыгравшейся трагедии пробивается представление о том, что большинство участников не знали и не предполагали, что произойдет именно то, что на самом деле случилось. Многие искренне не хотели трагедии. Каждый вроде бы хотел сделать как можно лучше, но в целом произошла историческая трагедия.
Ту же самую представленную в этом фильме цепочку событий можно трактовать совершенно по-другому и считать, что каждый персонаж разыгравшейся драмы лично виновен во всех произошедших дальше трагедиях с многомиллионными человеческими жертвами.
Ситуативно-личностное объяснение всегда субъективно и противоречиво. Оно убеждает не всегда и не всех. Само это объяснение у некоторых вызывает массу новых вопросов и требует дальнейших объяснений в других плоскостях.
Например, ситуативно-личностное объяснение гибели СССР порождает вопросы такого типа:
Почему в действиях основных лиц было так много трусости, подлости, цинизма и предательства, которого они сами за собой не признавали и не признают до самых последних дней?
Откуда эта глупость, недальновидность, близорукость в действиях лиц опытных, образованных и авторитетных?
Почему массы людей в процессах голосования, участия в митингах и шествиях так легко оказались во власти разрушительных, губительных идей и до сих пор этого не понимают?
Почему при оценке всех последующих трагедий с неисчислимыми жертвами (гражданские войны в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье, чеченская трагедия, теракты по всей стране и многое другое) никто из активно действующих лиц эпохи даже не пытается усмотреть связь этих трагедий со своими собственными действиями и поступками в предыдущие годы? Никто не признает даже частично своей вины, никто ни в чем не раскаивается.
Ситуативно-личностное объяснение субъективно по своей конструкции. В сплошном потоке событий автор объяснения выбирает события по своему усмотрению, опуская невыгодные для развиваемой объяснительной схемы. Существенна также трактовка самих событий. При таком объяснении само понятие «факт» и «событие» определяется в состоявшемся жизненном потоке автором объяснения исходя из собственных личных представлений. Даже начальная точка выделяемой цепи событий выбирается субъективно. Кто-то склонен считать началом гибели страны избрание Горбачева генсеком и объявление перестройки, а кто-то это начало относит к критике культа личности, начатой Хрущевым. Некоторые идут дальше, и находят истоки гибели в революции октября 1917 года, принципиально переоценивая это событие и называя его переворотом. Другие идут еще дальше и ищут истоки трагедии в церковном расколе 16 века…
Системно-методологическое объяснение
Здесь социальная или техногенная катастрофа рассматривается с позиции того, как социально-экономическая (для социальных катастроф) или социо-техническая (для техногенных катастроф) система рефлексировала ситуацию до и в процессе катастрофы. Суть объяснения в этом пространстве состоит в том, что кризисы, проблемы, катастрофы возникают из-за того, что эти системы не смогли отрефлексировать собственную ситуацию, не смогли произвести эффективную проблематизацию ситуации собственного развития, не нашли необходимых методов и средств, чтобы понять ситуацию в конструктивных и выразительных терминах, построить теорию собственного состояния, в результате чего реальная обстановка вышла из под контроля, начались стихийные разрушительные процессы, которые приняли лавинообразный, цепной характер и привели, в конечном счете, к катастрофе.
Из такого объяснения отнюдь не вытекает факт принципиального несовершенства самой системы и структурной предопределенности катастрофы, нежизнеспособности устройства системы, порочности положенных в его основу идей. Данное объяснение «возлагает вину» на ограниченность методологических способностей общественного интеллекта, на неготовность общественного сознания для решения возникших проблем, на методологическую безграмотность общества и, прежде всего, - его интеллектуальной и политической элиты.
Из этого же объяснения вытекает факт объективной сложности возникших проблем, сложности самого состояния системы, существенной нетривиальности ситуации, отсутствия прямой исторической аналогии.
Отвечать за методологическую безграмотность общества должны методологи, если они есть, либо все научное сообщество, если оно оказалось не способным воспитать методологическую школу и внедрить методологические знания в практику социального и политического действия.
Теоретико-системное объяснение
Согласно данной объяснительной схемы в социальном пространстве протекают два прямо противоположных процесса, два взаимоисключающих движения – системное и антисистемное [2]. Системное движение создает целостности, объединяет элементы для благополучия этих элементов. Антисистемные движения разрушают целостности, разделяют элементы, нарушают координацию, вносят разлад в работу систем, порождают конфликты, ведущие, в конце концов, к катастрофе. Системное движение прогрессивно, оно соорганизует сообщество, направлено на совершенствование поддержания и развития жизни, на нравственное и материальное благополучие социума.
Антисистемное движение реакционно, оно направлено на распад, на деградацию, на разложение. В биологии ему соответствуют процессы гниения. Антисистемное движение порождает катастрофы, оно по своей сути разрушительно. Это движение может начаться стихийно и, если будет отсутствовать созидательная деятельность человека, то, в конце концов, антисистемные движения возьмут верх и человечество погибнет, разрушатся все построенные людьми структуры жизнеобеспечения.
В любом социуме есть общественные силы и личности, которые поддерживают системные и антисистемные движения. Это носители системности и антисистемности, созидатели, объединители и наоборот, - разрушители, погромщики. Последние являются виновниками катастрофы.
Носители антисистемности – это почти всегда люди с паразитической, воровской наклонностью, всегда стремящиеся получить или улучшить свое благополучие за счет других, путем воровства, незаконного присвоения чужого. Чаще всего они стараются обворовать общество в целом, т.е. поживиться общественной собственностью. Во-первых, такая тяга к общественному у паразитов происходит от того, что общественного всегда много, можно здорово нажиться. Во-вторых, общественное плохо защищается (поскольку оно вроде бы ничье) и его сподручнее «приватизировать».
Люди с врожденной воровской натурой существуют всегда, в любом обществе. Они всегда разрушители, антисистемщики. С этой точки зрения основную роль в такой грандиозной катастрофе ушедшего века, как гибель СССР, сыграли именно они. Именно эта категория людей и может быть определена в качестве основного виновника катастрофы. Но эта виновность не юридическая и не персональная, поскольку вряд ли кто-то отважиться обвинять публично и в суде конкретную личность в том, что именно его паразитическая наклонность или жульнические манипуляции непосредственно вызвали данную катастрофу. Это обвинение сформулировано в концептуальной плоскости, и оно возлагает вину на социальное явление (паразитизм).
Явление воровства часто сопровождается другим социальным явлением - вандализмом. Вандализм - это бессмысленно-жестокое разрушение созданного человеческим трудом, варварство. При сломе социальной и политической системы начинается разгул вандализма, варварскому разрушению подвергаются механизмы жизнеобеспечения и безопасности общества. Так, в процессе и после гибели Советского Союза погрому подверглись многие системы обеспечения безопасности общества и безопасности функционирования систем жизнеобеспечения. Объяснимыми в свете прокатившихся погромов становятся такие социальные катастрофы, как терроризм, разгул преступности и распространение губительных эпидемий наркомании и алкоголизма.
Следует отметить, что системы, созданные людьми (государства, организации, социо-технические комплексы) часто бывают структурно неустойчивы. Они могут существовать, если постоянно совершать действия по поддержанию систем в устойчивом состоянии, а если такие действия прекратятся, или если они будут неадекватны, недостаточны, то системы быстро, даже катастрофически быстро распадаются.
В состоянии неустойчивого равновесия, в котором находятся сверхсложные системы, подтолкнуть систему к катастрофе могут совсем вроде бы незначительные действия, совершенные намеренно или по незнанию, в нужное время и в нужном месте. Такие действия вызывают «сход лавины», которая может уничтожить все, созданное столетиями. Это так называемый «эффект бабочки» (по С.Г. Кара-Мурзе [3]). Бабочка случайно взмахнула своими слабенькими крылышками, и огромная, сложнейшая система, находившаяся до того в состоянии неустойчивого равновесия, с грохотом рассыпалась, оставив после себя одни дымящиеся обломки. Кто в этом виноват? Бабочка? И она тоже, но ведь эта бабочка совершенно не ведала своим крохотным умишком, что результат ее махания крылышками будет таким катастрофическим.
В данном объяснительном пространстве для выяснения степени вины активных участников необходимо проводить сложнейшее системно-структурное исследование, которое в итоге вряд ли ответит на прямой вопрос "кто виноват?". Такие исследования ориентированы на анализ и разработку системно-методологических схем, позволяющих найти причину катастрофы, а не на поиск виновных. Эти исследования должны ответить на вопрос, почему созданные людьми системы оказались такими неустойчивыми, почему в процессе своего развития система подошла к роковому состоянию неустойчивости, почему так называемые "власти" не догадывались об опаснейшем состоянии общества и что нужно было сделать, чтобы обеспечить требуемую для продолжения и развития жизни устойчивость.
Теоретико-системное исследование социальных катастроф выявляет механизмы лавинообразной деградации общества [4]. Этот механизм объясняет явление перерождения части членов общества в патологические элементы, которые становятся опасными для жизнедеятельности всего общества. Они действуют как раковые клетки в организме, разрушают жизненно важные части общества, паразитируют, заражают других. Законопослушные элементы общества превращаются в паразитов, которые изнутри как раковая опухоль разъедает общество.
Теоретико-системное объяснительное пространство также использует представление о ситуации катастрофы как о сложной системе, в которой множество отдельных элементов и звеньев так взаимосвязаны друг с другом, что, не являясь в отдельности реальным источником и основанием катастрофы, в своей взаимосвязанной и взаимообусловленной совокупности они создают катастрофическую ситуацию. Вся катастрофическая обусловленность создается именно тесным взаимным влиянием и взаимными связями.
Возьмем в качестве примера катастрофу с обрушением купола спортивно-оздоровительном комплекса с аквапарком ("Трансвааль-парка"), произошедшего 14 февраля 2004 года в 19 часов 15 минут (в день Святого Валентина) в Москве по адресу ул. Голубинская, дом 16. Тогда произошло частичное обрушение здания площадью свыше 3000 кв. метров, повлекшее гибель людей (27 человек). Обвалилась крыша над помещением аквапарка при температуре наружного воздуха минус 15 градусов. Посетители аквапарка выскакивали на снег и мороз в купальных костюмах.
Комиссия определила в качестве причины катастрофы "совокупность проектных ошибок". Версии теракта и строительных ошибок были этой комиссией твердо отвергнуты.
Здесь важно подчеркнуть, что была выявлена именно СОВОКУПНОСТЬ ошибок. Каждая ошибка в отдельности не могла привести к катастрофе. Более того, такие ошибки в отдельности сплошь и рядом допускаются при проектировании, строительстве и эксплуатации и они, как правило, не приводят к катастрофам. Причины того, почему разработчики часто допускаю как бы мимоходом небольшие (с их точки зрения) ошибки в проектировании, требуют отдельного разбирательства. Здесь важно подчеркнуть, что именно совокупность совершенных ошибок создала ситуацию катастрофы, в результате которой погибло и пострадало множество людей. Теперь нужно определить меру и степень вины отдельных лиц и организаций.
Комиссия, согласно опубликованным данным [5], установила следующие технические причины катастрофы:
- ошибки в расчетах покрытия, в том числе выборе формы крыши (проектировщики не учли нагрузки, связанные с нестандартной, уникальной формой конструкции крыши аквапарка),
- замена материала купола в процессе строительства (вместо легких алюминиевых конструкций был выбран монолитный железобетон),
- замена стали одной марки другой, более хрупкой.
Замена марки стали сама по себе не явилась причиной обрушения, она лишь усугубила его. Не будь этой замены, обрушение произошло бы не так скоропостижно, то есть люди могли бы спастись. А так в течение 9 секунд все колонны сложились по принципу домино, увлекая за собой крышу. Когда пошла деформация, сталь в местах сварки в верхней части опорной конструкции очень быстро порвалась.
Здание спокойно простояло до обрушения два с половиной года без видимого проявления признаков приближающейся катастрофы. Напряжение в конструкции накапливалось. Известно, что бетон имеет свои особенности, он с возрастом деформируется.
Выяснилось, что когда проект принимали на градостроительном совете в Москомархитектуре, проектировщики докладывали о крыше из алюминиевых конструкций, наиболее легких. Потом, уже во время строительства заменили алюминий на железобетон. Причина замены алюминия на железобетон простая - крыша из цветного металла значительно дороже, чем из железобетона. Заказчик (инвестор) решил сэкономить. Проектировщик пошел в этом ему на встречу.
Далее выяснилось по материалам комиссии, что само строительство велось незаконно, поскольку не было заключения Москомэкспертизы.
"Было установлено, что конструкторы мастерской заложили при расчетах коэффициент надежности в 2-2,5 раза меньше необходимого. Прогиб крыши в реальности оказался в несколько раз больше расчетного. Колонны, несущие конструкцию крыши, не были укреплены достаточно жестко, они держались практически под собственным весом крыши, на "шарнирном" креплении. Если бы их укрепили хотя бы в так называемом "стакане", они бы не упали сразу, наклонились бы, оболочка бы начала трещать, могли посыпаться ее куски, но какое-то время крыша продержалась бы на колоннах. И люди бы спаслись".
Все вышеизложенное касается только технической, проектно-конструкторской стороны вопроса. Но сами ошибки, уступки конструкторов давлению заказчиков-инвесторов есть следствие господствующей экономической атмосферы. Объяснением позиции проектировщиков служит следующее заявление представителя комиссии, расследовавшей причины катастрофы: "Сейчас время такое, у некоторых людей вместо глаз - монеты. Они больше ничего не видят, только деньги. Проект без детальной проверки сделали, на материалах сэкономили, вот и результат".
Итак, прямо обвиняется ВРЕМЯ. Время - это социально-экономическая и нравственная обстановка в стране. Эта обстановка определяет не только действия проектировщиков, но и всех других участников процесса "проектирование - строительство - эксплуатация". Инвестор вынуждает проектировщика пересмотреть проект в сторону снижения затрат за счет замены легких, но дорогих конструкций крыши на дешевые, но утяжеленные. Инвестор, в погоне за прибылью, уяснив, что построенный объект для него выгоднее продать, чем содержать, продает его другой фирме, никогда прежде такие объекты не эксплуатировавшей. Новый хозяин не интересуется реальным техническим состоянием объекта и нормами его правильного содержания. Он приобретал не объект социального назначения, а недвижимое имущество, которое должно приносить прибыль. Вложенные в покупку финансовые средства должны как можно быстрее принести экономический результат, - прибыль. Органы государственного строительного контроля, зная, что строительство объекта незаконно, закрывают на это глаза. Результат - катастрофа со многими жертвами и пострадавшими. Следствие и суд определит, в конце концов, лицо, которого признают виновным. Моральный вред будет компенсировать частная фирма, предоставлявшая услуги в аквапарке, а моральный ущерб - правительство города, которое своим действием или бездействием позволило построить этот потенциально опасный объект. А где социальная оценка вины всех участников? Ее нет, и никто не собирается ее устанавливать, поскольку отсутствует общественная СИСТЕМА анализа и выявления причин и виновников катастроф.
Организационно-технологическое объяснение
Эта объяснительная схема исходит из представления о том, что система, испытавшая катастрофу, имела несовершенную систему управления. Эта система была так организована и работала по такой технологии функционирования, что не смогла справиться с управлением. Совсем как в дорожном движении – «не справился с управлением и, став участником ДТП, погиб». Такое объяснение предполагает, что сама система (общество, социо-технический комплекс, а в случае с автомобилем – само транспортное средство) были вполне нормальными и жизнеспособными. Вот только управление ею было недостаточно эффективным. Система управления не соответствовала требованиям реальной ситуации.
Применительно, например, к Чернобыльской катастрофе несовершенна была система управления АЭС. Более того, несовершенна была система управления всей ядерной энергетикой страны. С этой позиции можно начать дальнейший поиск причин и реальных виновников катастрофы, но при таком поиске можно попасть в методологическую ловушку. В самом деле, до и после катастрофы состояние общественного сознания было разным, разной была и система фактически располагаемых научных знаний. Суждения о причинах произошедшей катастрофы отличаются от таких же суждений до катастрофы. В любой ситуации социально-технических действий человечество имеет дело с некоторым дефицитом знаний, но объем этого дефицита знаний после катастрофы изменяется. При нормальной логике развития сознания после преодоления трудностей, неудач, пережитых катастроф человечество умнеет, появляется больше знаний и опыта. Чернобыльская катастрофа "научила" людей в результате всестороннего ее анализа.
Но эта логика тоже "дает сбои". Пережитая катастрофа может настолько "ошарашить" сознание, что оно начинает даже терять способность к здравому смыслу. Именно это произошло в ситуации гибели СССР. Вылезли из небытия самые нелепые, чудовищные и примитивные представления, которые до катастрофы были бы просто немыслимы. Начала широко распространяться вера в потусторонние силы, в чудеса, во всякую чертовщину. В таком состоянии при поиске виновных можно дойти до борьбы с ведьмами, до огульного обвинения целых поколений людей или целых социально-политических учений.
Итак, с системно-технологических позиций категория вины трансформируется в категории оценки качества системы управления, методов и средств создания таких систем. Поскольку же эти методы и средства генерируются научным сообществом, то в результате анализа причин катастрофы с системно-технологических позиций должны появляться новые, более совершенные и надежные способы проектирования таких систем. Одновременно должна формироваться новая морально-этическая оценка деятельности научного сообщества, принципиальной особенностью которой должно стать повышение меры общественной и исторической ответственности ученых и инженеров.
Значимость процессов управления в любом социуме может меняться, что определяется господствующей общественной идеологией. Модель либерального рынка основывается на представлении о том, функции общегосударственного управления должны быть сведены к минимуму, государство - только посредник в свободной игре хозяйствующих субъектов. Рынок согласно этой идеологии - всеобщий и универсальный регулятор всех экономических и социальных процессов.
Современной экономической наукой доказано, что либерально-рыночные отношения ведут к неустойчивости в мире [6]. Общества, основанные на этих отношениях «подвержены разрушению» [7]. Таким образом, социальная вина за катастрофы должна быть возложена на сам принцип либерально-рыночных отношений, и на тех, кто этот принцип защищает, внедряет и использует.
Нравственное объяснение
В любой катастрофе испытанию подвергаются нравственные и моральные устои общества. С другой стороны, любая катастрофа имеет свои нравственные истоки и основания, поэтому при анализе катастрофы на человеческий суд выносятся ценности морали и нравственности, господствующие в обществе.
Например, в ситуации с гибелью Советского Союза можно дать такое объяснение произошедшей катастрофы. Общество, которое строилось в СССР, выбрало в качестве своих моральных основ такие нравственные нормы, идеалы, моральные ценности, они оказались настолько высоки, настолько они опережали текущее нравственное состояние общества, что не были освоены населением. Принципиальная нестыковка, несоответствие идеальных и реальных моральных норм привела к социальной катастрофе, в результате которой погибло государство и населяющий его народ (советский).
Когда в обществе сталкиваются начала высокие и низменные, победа не всегда на стороне первых. Высокая мораль и нравственность должны уметь себя защищать в столкновении с грубым, низменным, примитивным. Иначе верх всегда возьмет грубая физическая сила, примитивное коварство и варварство. В физическом столкновении интеллигента с верзилой-хулиганом, вооруженным дубиной, верх всегда за последним. Это и произошло с СССР. Звериные корни возобладали. Человеческое было отвергнуто. Общество впало в состояние дикости. Это был очередной инфернальный срыв, инфернальный сброс. Долго таившееся воровское подполье растащило здание государства по кирпичикам. И все это происходило под свист и улюлюкание одураченных средствами массовой информации толп.
Отсюда следует, что каждый, кто в конце 80-х годов прошлого века выходил на многочисленные шумные митинги и гневно клеймил позором Советскую власть, КПСС, коммунизм, призывал уничтожить тоталитарную систему и всю империю зла, является косвенным виновником всех последующих катастроф, в том числе и последних террористических актов с гибелью ни в чем не повинных заложников, включая и детей.
Нравственное объяснительное пространство является весьма существенным, а иногда, и определяющим при выяснении причин катастрофы и ее виновников. Нравственная атмосфера, царящая в обществе, моральные нормы и правила, определяющие поступки каждого конкретного человека в реальной жизненной ситуации, становятся важнейшими составляющими ситуации, приведшей, в конце концов, к катастрофе. В пространстве морали и нравственности вина личности и всего общества оценивается такими же нормами морали и нравственности, а наказание за вину - это нравственные пытки, терзания, угрызение совести, стыд, общественный позор.
В создании нравственной атмосферы в обществе участвуют много разных сторон - средства массовой информации (СМИ), литература, искусство, школа, ВУЗ, конкретные особо авторитетные деятели искусства, политики, органы государственного управления. Без анализа роли и поведения этих сторон до, в процессе и после катастрофы, невозможно понять причины ее возникновения и установить степень вины активных и пассивных участников.
Принято считать, что носителями ценностей морали и нравственности в обществе является религия. Если религий много, то все они в своей совокупности также считаются носителями этих ценностей. Истоки и основания разложения моральных основ жизни общества следует искать, кроме всего прочего, также в общественных институтах, объявляющих себя носителями ценностей морали и нравственности, в отсутствии таких институтов, либо в их бездействии. Нравственная атмосфера, утвердившаяся в обществе, может стать питательной средой для разгула самых низменных и примитивных человеческих инстинктов.
Рассмотрим катастрофу, произошедшую в Архангельске ночь с 15 на 16 марта 2004 года. Здесь произошел взрыв в подъезде жилого дома. Один подъезд полностью развалился. Погибло 58 человек (по окончательным данным на вечер 18 марта, когда разборка завалов только закончилась). По официальной версии причиной стал взрыв бытового газа. Первая версия состояла в том, что бомжи вывернули заглушки газовых вентилей в подъезде; подъезд заполнился газом и взорвался. Заглушки выполнены из цветного металла, его можно сдать на металлолом, а на вырученные деньги купить бутылку водки. Сама эта версия по своей сути чудовищна для нормального общества, но в нашей обстановке вполне правдоподобна. Проведенным расследованием было установлено, что заглушки газовых вентилей намеренно вывернул один из бывших работников горгаза в стремлении отомстить своим бывшим начальникам (!?). Как сам мотив содеянного (месть), так и способ этой мести может говорить о глубокой нравственной болезни общества, если только виновника можно признать психически нормальным человеком.
Рассмотрим такую социальную катастрофу, как терроризм. Террористический акт осуществляется с конкретной целью - посеять страх и ужас в обществе (terror - страх, ужас). Каждый террористический акт имеет своего заказчика, организатора и исполнителя. Но такая структуризация теракта неполна и несовершенна. В теракт вовлекаются вольные или невольные участники (заложники, наблюдатели, корреспонденты и комментаторы, спецслужбы, посредники, представители всех иерархических уровней власти). Возникают сложные и противоречивые взаимосвязи между всеми звеньями и элементами теракта. Стороны меняют свои позиции, чаще даже не осознавая этого. Заложники и СМИ вольно или невольно становятся на сторону диверсантов. Власти и СМИ обеспечивают широкий общественный резонанс в обществе, тем самым, способствуя реальному достижению целей заказчиков и организаторов теракта - превращению диверсионного акта в акт террористический. Всеми средствами воздействия на сознание людей, которыми располагает современное общество, можно любой диверсионный акт превратить в акт террористический. Реальному распространению атмосферы террора способствует нравственное состояние общества.
Культурологическое объяснение
Культурология - это наука о законах развития культуры общества. Культура - исключительно сложное понятие [8], включающее самые разные стороны жизни общества. Под культурой в широком смысле понимается уровень развития чего-либо (культура речи, культура производства, технологическая культура, культура обслуживания и т.п.).
Рассмотрим здесь влияние только одного аспекта культуры, который можно определить как организационно-культурный, и который весьма важен при анализе причин катастроф и установлении ее виновников. Организационная культура - это уровень развития всех организационных процессов в обществе. Сам этот уровень развития вряд ли можно оценить какими-то количественными показателями. Здесь главное – качественные величины, качественные измерители уровня организованности в обществе. Данный уровень определяется, в частности, состоянием общественной дисциплины, отношением к принятым законам, нормам, правилам и регламентам. Рассмотрим только две составляющие организационной культуры, - законопослушность и дисциплинированность.
Законопослушность - это степень соблюдения и уважения обществом законов, норм, правил, которые в этом обществе официально приняты. Норма считается официально принятой, если она прошла все установленные законом процедуры рассмотрения и утверждения, опубликована и доведена всеми доступными средствами до сознания людей. Для оценки уровня организационной культуры в обществе целесообразно выбирать общезначимые нормы, то есть, нормы, которые регламентируют способы безопасной жизнедеятельности в современной технотронной среде. Несоблюдение этих норм может приводить к техногенным катастрофам.
Характерные примеры таких норм обеспечения безопасности – Правила дорожного движения (ПДД), Правила противопожарной безопасности, Правила поведения на водах, Правила устройства электроустановок, Правила производства высотных строительных работ, строительные нормы и правила и т.д. и т.п.. Все эти нормы в реальной жизни по-разному соблюдаются в обществах разной природы.
Современный уровень организационной культуры весьма показательным образом можно оценить на примере соблюдения Правил дорожного движения. Сейчас ситуация с соблюдением ПДД в России оценивается сотрудниками ГИБДД (ГАИ) как «массовое пренебрежение ПДД». Все эти массовые пренебрежения привели к тому, что Россия сейчас находится на позорном первом месте по таким показателям, как аварийность на дорогах, степень риска попадания в ДТП, коэффициент тяжести ДТП и т.п.
ДТП в настоящее время уносят значительно больше жизней, чем эпидемии, они же являются причиной огромных материальных потерь и моральных травм. Ежегодно на дорогах России в результате ДТП погибает 32-35 тысяч человек и 130-150 тысяч человек получают серьезные телесные повреждения. В одном только городе Москве за последние годы ежегодно погибают сотни людей, тысячи получают ранения и тяжелые увечья. В России имеется явная тенденция роста численности ДТП и коэффициента тяжести их последствий (отношение количества погибших к общему числу пострадавших в ДТП). По сравнению с так называемыми развитыми странами в России количество ДТП на тысячу транспортных средств в 7-10 раз выше, чем в США, Японии, Германии, Франции, Финляндии и др. На порядок выше, чем в перечисленных странах число погибших на 100 пострадавших. У нас этот показатель равен 16,1, тогда как в США он составляет 1,2, в Германии – 1,8, в Швеции – 3,4, Франции – 4,1, Финляндии – 5,2. Положение здесь не просто неблагополучное весьма тревожное, но поистине катастрофическое. Налицо тяжелейшая социальная катастрофа общенационального масштаба..
В показатель законопослушности применительно к соблюдению ПДД входит также оценка отношения общества к самим фактам нарушения этих правил. Сейчас в России установилась обстановка всеобщего попустительства фактам таких нарушений. Это даже и не попустительство, а всеобщая солидарность в нарушении этих правил и в сокрытии этих фактов от контролирующих и инспектирующих органов (ГИБДД, милиция, транспортная инспекция и т.д.). Чего стоит, в частности, известная всем водительская солидарность в стремлении предупредить друг друга о наличии постов-пикетов дорожно-патрульной службы ГИБДД.
Для России характерна также распространившаяся атмосфера негласного признания особых привилегий различных категорий населения при соблюдении этих норм. У нас принято, что особо привилегированные слои населения (по общественному положению, по званию, а сейчас, и по богатству) имеют особые преимущества в соблюдении этих норм, т.е. могут эти нормы нарушать, тогда как другим это совершенно не дозволено. Так, в России считается, что владелец дорогой иномарки имеет особые привилегии среди других участников дорожного движения, что ему позволено нарушать ПДД.
Всем ясно, что ПДД четко и однозначно трактуют равенство прав всех участников дорожного движения в соблюдении норм ПДД. Тем не менее, на уровне утвердившегося обыденного сознания действует негласный «табель о рангах» среди участников дорожного движения. Именно наличие этого «табеля о рангах» свидетельствует о низком уровне законопослушности населения и общества в целом, то есть о крайне низком уровне организационной культуры.
Излишне говорить, что несоблюдение норм безопасности может приводить к самым тяжелейшим последствиям. Достаточно только вспомнить тяжелейшие катастрофы, которые сотрясали наше Отечество в последние годы – гибель теплохода «Адмирал Нахимов» под Новороссийском, парома «Эстония» на Балтике, пожар на Останкинской телебашне и т.д. .
Итак, снижение в обществе уровня уважения норм безопасности - прямая дорога к возникновению техногенных катастроф. Кто виноват в снижении этого уровня соблюдения норм? Почему получило распространение массовое пренебрежение этими нормами? Почему так резко упал уровень организационной культуры в обществе? Ответы на эти вопросы позволят найти истоки и основания многих катастроф.
«Цивилизация не держится сама собой. Она искусственна и требует мастерства. Если вам по вкусу её блага, но лень заботиться о ней ... плохи ваши дела. Не успеете моргнуть, как окажетесь без цивилизации. Всё улетучится в два счёта! Вновь, как изначально, предстанут первобытные дебри.». Это писал Ортега-и-Гасет как будто про сегодняшнюю ситуацию в России [9].
Гносеологическое объяснение
Человечество в своем историческом движении стремится познать себя с тем, чтобы овладеть своим собственным развитием. Это познание идет противоречиво. Возникают просветления в этом процессе своего самопознания. Но бывают и периоды затмения, помрачения разума. Как будто дурман вдруг овладевает всеми людьми. В состоянии такого массового дурмана люди перестают "ведать, что творят". С.Г. Кара-Мурза определил это состояние как "шизофренизация" или "некогеррентность" сознания [3]. Черная полоса катастроф начинается именно при таком состоянии общественного сознания.
Полоса катастроф дает представление о некоем социальном смерче, который надвигается с неумолимой силой. Социальные процессы оказываются захваченными разыгравшейся стихией. По словам С.П.Никанорова, «социальное формообразование - это стихия, гораздо более опасная, чем стихия океана, воздуха, космоса или неурожая. Все жертвы, которые они поглощают, ничтожны по сравнению с теми, которые поглощает социальная стихия. Никто ничего с этим сделать не может» [10].
Организационная наука, как часть науки о социальных процессах, пытается понять и как-то овладеть этими процессами. В любом социальном явлении есть видимые, осознаваемые на уровне обыденного сознания, стороны и невидимые, не воспринимаемые этим сознанием стороны. Сейчас мы не знаем общества, в котором живем. Если никаких усилий по самопознанию не будет сделано, то катастрофа ожидает страну и все человечество.
1. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.:. Изд. "Советская энциклопедия", 1964.
2. Дроздов Б.В. Системные и антисистемные движения в социальном пространстве Центральной Азии. Сб. "Центральная Азия в 21 веке. Устойчивое развитие.", "Слово", Кызыл - Москва, 2000.
3. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., Алгоритм. 681 стр., 2000 г..
4. Горский Ю.М. Основы гомеостатики. Гармония и дисгармония в живых, природных, социальных и искусственных системах. Изд. ИГЭА., 1998 г.
5. Трагедия в "Трансваале" - "совокупность проектных ошибок" 19.04.2004 , Известия.RU.
6. Ведута Е.Н. Государственные экономические стратегии. М., Екатеринбург; Изд. «Деловая книга», 1998.
7. Лисичкин В.А., Шелепин Л.А. Глобальная империя зла. М.: Крымский мост-9Д. Форум, 2001.
8. Бугровский В.В. и др. Экологические корни культуры. – Интеллект, М., 1995.
9. Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. М.: "Весь мир", 2000.-704с.).
10. Никаноров С.П. Интервью газете «За науку»., 7 февраля 1992 г. (N 5-6, 1183-1164).